– Посмотри внимательно. Во-первых, это явно писала женщина, во-вторых, здесь говорится о том, что она уходит после того, как ее привязанность истлела – это же тот военачальник, которого она любила, понимаешь? – затараторила я, схватив его за руку.

– У этой записки могут быть и другие хозяева, Юлиана, ты можешь думать не так плоско?

– Могу, только вот, до сих пор не могу понять – что еще меня здесь цепляет? Ты видишь что-нибудь странное?

– Ничего, кроме того, что писавший был не аккуратен, и у него постоянно капали чернила в конце строф, - указал Шелдон на одно из таких мест.

– Шелдон, я поняла! – вновь выхватила я у него листок, и прочитала еще раз. – Это не капли, Шелдон, Это точки! Невозможно отучиться ставить точки! Она была из моего мира, понимаешь? Теперь мы должны найти все листы с такими точками – они точно принадлежат ей! Теперь ты понимаешь? Это ее записки!

Глава 46

Оказалось, что мы провозились в подземелье со странными письмами целых шесть часов, потому что когда мы поднялись, во дворце во всю шел ужин. Шелдон проводил меня в мою комнату, заставил закрыться и открывать дверь в случае, если он постучит в определенной последовательности, но мне это было не за чем – мой кот смотрел на дверь как только там кто-то проходил, или пытался дотронуться до ручки.

– Представляешь, Ерош, мы нашли ее записки, нашли то, что искали, и она, судя по точкам, что ставит в конце предложений, из нашего мира, - шепотом рассказывала я коту, выкладывая из чашки кусочки мясного рагу на его тарелку – благо, Шелдон помнил о моем пушистом товарище.

– Точки могут быть и в другом мире, – заметил кот, нетерпеливо крутясь у меня под ногами.

– А еще… Она имела те же способности, что и я. И, оказывается, ни считаются здесь очень важными.

– Ну, когда это тебе говорил я, ты не верила, и решила не говорить ничего Анастасии, вот теперь мы и расхлебываем жизнь в лишениях, – вздохнув, ответил кот, и подошел к чашке с огромными кусками мяса.

– Слушай, лишенец, ты в прошлом в лишениях вместе со мной ел овсянку на воде, а сейчас жрешь мясо из гуляша и урчишь, что лишен радостей. Так как тогда тебе представляется жизнь без лишений? Я даже боюсь представить.

– Не выясняй того, что представить не можешь, нервы целее будут, – с полным ртом ответил пушистый ценитель лакшери замков с паштетом.

Я с трудом дождалась прихода Шелдона. Когда он постучал, я уже шла к двери, потому что кот сразу сообщил, что «мой принц поднимается по лестнице с подносом вкуснятины».

– Наконец-то, – сказали мы вместе с ним, как только я открыла двери.

– Наконец-то чтов твоем случае? – спросил Шелдон

– Наконец-то ты пришел, и мы можем отправиться обратно в подвал, – ответила я, принимая его поднос. Хоть в животе и урчало, поскольку сегодня я осталась без обеда, но мне важнее было выяснить все эти тайны, что не давали мне сделать и шага, чтобы не нарваться на предателя или убийцу.

– А в моем – наконец-то я снова увидел тебя, – вдруг ответил Шелдон, и я пожалела, что не увидела его лица, так как в этот момент натягивала кепку.

– Не думала, что тебе было настолько скучно, что ты рад появлению в своей жизни такого подарочка с проблемами как я, – попыталась я все перевести в шутку.

– Дело не в подарочке, и не в скуке. Мне просто не с кем здесь говорить, не с кем обсудить интересные вопросы истории или политики.

– Я так себе в политике, знаешь ли. Я в своем то мире ею не интересовалась, а здесь тем более, но в моем универе преподаватель по политологии говорил, что если вы не станете заниматься политикой, то политика займется вами.

– И он был прав. Люди, что не интересуются окружающей природой вещей – легкая добыча.

– Знаешь, я предполагала, что ты зануда и ботан, но не на столько.

– Я знаю что такое зануда, и с этим я согласен. Но что такое «ботан»?

– Это заучка, - ответила я, и направилась в сторону двери.

– Нет, сегодня мы не пойдем туда, Юлиана, на ночь страж закрывает библиотеку изнутри, и остается спать там. Мы не сможем пройти. У меня есть мысли, но я не знаю, как их реализовать. Я не хочу тратить время попусту, и думаю, что нам нужно пройти в Лиловый замок. Но как это сделать я еще не придумал.

– За то придумал твой братец, у которого хоть и нет ума и терпения, зато есть тяга к приключениям и красивым девчонкам.

– Дориан?

– А у тебя есть еще один брат? – переспросила я.

– Нет, только он.

– Тогда не задавай глупых вопросов, Шелдон. Дориан знает, как войти в замок не замеченным, и выйти тоже. Я тоже знаю как, но сомневаюсь, что после всего что-то не изменилось. Думаю, они усилили защиту.

– Тогда нам и впрямь нужен он Если его поймают, максимум отчитают за самоволие, а вот мы с тобой попадаться не должны ни в коем случае, – он открыл дверь, и выходя шепнул: – Сиди и жди меня, поужинай пока. Сейчас я его приведу.

– Хорошо, только не долго. Пока мы доберемся до замка, начнется сбор фруктов, а это самое лучшее время – можно затеряться в толпе рабочих.

 Я принялась за ужин, который оказался очень даже к месту и времени – желудок урчал уже не переставая, и я сейчас была согласна с котом – лучше быть сытым и здоровым, да еще и вечно молодым – как заведено в Лиловом замке, чем голодным, больным и старым. Морская рыба, сбрызнутая лимонным соком, теплые еще молодые картофелины, жареный сыр и множество зелени – я жевала, запихивая куски в рот, снова старательно жевала, и запивала из высокого литрового, наверно, бокала с морсом из свежих ягод.

– Ты уверен, что мы ее прокормим? – раздалось от двери. Я обернулась, и увидела, что там стоят братья, один из которых снова не удержался, чтобы не уколоть меня. Интересно, он со всеми такой беспардонный, или только я вызываю в нем эту волну ехидства?

– Ты мне поговори еще. Если ты рассчитываешь, что твой язык доведет тебя до твоего резинового королевства, ты глубоко ошибаешься. Тут еще и мозг нужен, который ты, скорее всего, не получил, потому что два раза встал в очередь за языком, – прошипела я, и сделала большой глоток из бокала.

– Мы должны идти, и если вы собираетесь пререкаться, лучше мне сделать это одному, потому что дело серьезное, и поймать нас не должны ни в коем случае, – серьезно сказал Шелдон, прошел в комнату, взял со стула мою кепку, подал мне.

Дориан выглянул в коридор, махнул рукой, давая понять, что все чисто, и мы вышли за ним. Мы шли тем же путем через залу с картинами, где я снова всматривалась в лицо Наури, спрашивая ее молча о секрете, с которым она ушла. Шелдон подсадил меня, подтолкнул к двери, что была выше пола, и я вновь оказалась в этом длинном и узком коридоре.

Когда мы вышли на улицу из незаметной двери в стене, густо заращённой плетущимися аж до крыши растениями, на улице уже было темно. Нас ждала та же самая карета. Интересно, это верный им человек, или они надеются, что за большие деньги от него никто не узнает правды?

Нас высадили чуть дальше леса, в который я, как и Дориан с друзьями, ушли, миновав забор Лилового замка. Дориан должен был один проверить – остался ли еще лаз. А потом пройти по саду, делая вид, что относит корзины, полные фруктов к кухне.

Он вернулся через час. Оба брата были одеты в обычную крестьянскую одежду – белые рубашки с темными жилетами и брюки, поверх которых до колен были натянуты гетры. Только хорошая обувь могла выдать в них мужчин из замка.

Я указала им на черную, блестящую кожу обуви, на что Шелдон хмыкнул, потом подошел к небольшой луже, и намочил ботинки. Дориан последовал его примеру.

Миновав забор, я не могла надышаться этим таинственным сладким и таким желанным запахом спелых плодов. Здесь была теплая летняя ночь. Там, за забором, мы ехали в карете, укрывшись в пледы, что ожидали нас сейчас в лесу. А здесь так громко пели сверчки, что казалось, и не было вовсе той осени, из которой мы только что вышли.

Мы раскопали носами обуви угол газона, и погрузили влажную обувь в сухую землю, что тот час же налипла, скрывая весь лоск обуви аристократов, и направились к саду, где между рядами стояли полные корзины собранных фруктов.